Posted: 05.09.11 08:26. Post subject: В осаде Риги 1621

В осаде

3 сентября 2011 («Вести Сегодня» № 133)

Автор: Гюнтер Конев

490 лет назад к Риге — с недобрыми намерениями — подошла лучшая армия Европы
В 1970 году на экраны страны вышел фильм "Слуги дьявола" о приключениях трех молодых рижан, сражающихся с осадившими Ригу шведами. Фильм собрал рекордный для Рижской киностудии прокат (по всему Союзу его посмотрели 33,6 млн. человек), и на волне успеха рижские кинематографисты сделали продолжение — "Слуги дьявола на чертовой мельнице". Собственно, из них миллионы советских телезрителей и узнали об осаде Риги шведами в 1621 году.

Впрочем, реальную подоплеку событий сюжет картин, изобилующих драками, погонями и песнями, задел по касательной. Это вовсе не упрек рижским кинематографистам, — ясно, что их задача была совершенно другой, и осада Ла–Рошели в "Трех мушкетерах" с Боярским тоже была лишь фоном. Но что ж, самое время понять, что там было на самом деле, благо повод есть — в сентябре исполняется 490 лет, как Густав II Адольф железной рукой включил Ригу в востав шведского королевства. Хоть не круглая, а дата.

Война на два фронта

Начнем с того, что это была не первая и даже не вторая попытка шведов отбить Ригу у поляков. До этого была война 1601–1611 гг., кульминацией которой стала битва при Кирхгольме в сентябре 1605–го. Польская панцирная конница тогда разметала шведкую пехоту как солому, сам король (отец Густава Адольфа) был ранен в спину и едва спасся бегством. Нынешний король тоже пытался взять город в 1617 году, да только зубы обломал. Но опыт пошел на пользу — Густав Адольф начал свои знаменитые военные реформы, которые превратили шведов в первую армию Европы. Первой пробой сил для его полков "нового строя" и стала рижская кампания 1621 года.

Однако, как это часто было в истории Латвии, судьба ее внезапно была решена совсем в другом месте и куда более могущественными силами. В октябре 1620 года польская армия чуть ли не в полном составе погибла под саблями турок в Молдавии, а голова гетмана Жолкевского оказалась на пике перед султанским шатром. Речь Посполитая встала перед реальной перспективой потери независимости (соседняя Венгрия после катастрофы подобного масштаба на 150 лет попала под турецкое владычество). В Польше выскребли все подчистую — и деньги, и солдат, лишь бы удержать южный фронт. А тут с севера польское королевство, в состав которого входила тогда Лифляндия, атаковал еще и Густав Адольф. Вымуштрованной 24–тысячной шведской армии оставшийся "на хозяйстве" гетман Великого княжества Литовского Радзивилл смог противопоставить всего 1500 человек, "выжатых" уже буквально из ничего.

Однако рижане, в том числе городские верхи, вопреки сюжету "Слуг дьявола" сдаваться не собирались. Да, у них как у протестантов были претензии к полякам по религиозным вопросам, зато бизнес процветал. Через Ригу шло до трети польского хлебного экспорта в Европу. От добра добра не ищут, решили тогда рижские купцы и стали готовиться к обороне. В Риге насчитывалось до 3000 вооруженных и обученных огневому бою бюргеров, еще 300 мушкетеров наняли в Европе, да Радзивилл прислал две французские рейтарские роты.

Успокаивало и то, что аккурат перед войной горожане расшедрились на новый — бастионный — оборонительный пояс вокруг города. Теперь средневековые стены и башни, которые артиллерией XVII века разносились в пыль за пару дней, были надежно прикрыты 5 бастионами. Можно было попытаться затянуть осаду, а там польский король разобьет турок, развернет армию на север и сбросит шведов в море.

Действительно, в сентябре 1621 года поляки разобьют турок в блистательной операции под Хотиным и через месяц заключат мир. Но эта месячная задержка могла круто переменить судьбу Риги. Густав Адольф привел под Ригу армию нового типа. Первым в Европе Густав Адольф перешел от наемников и дворянского ополчения к регулярной, комплектуемой на основе воинской повинности армии. Ее пехота освоила систему залпового огня, производившую на современников то же впечатление, что РСЗО "катюша" на немцев в 1941–м. Ее солдаты умели рыть землю не хуже, чем стрелять, а лопата при осадах — инструмент поважнее даже пушек. Король сам подавал пример, копая траншеи под Ригой, — да еще заставил помахать лопатой до кровавых мозолей наследника престола, будущего Карла X. Устроять против такой армии в одиночку было очень проблематично.

"Изменщик" Бомберг

4 августа шведский флот начал высадку армии в Даугавгриве. Горожане спалили предместья и заперлись в крепости. 14 августа бастионы Риги почтил своей рекогносцировкой сам король, подъезжая на дистанцию прямого выстрела (при своей близорукости он непременно хотел рассмотреть все детали сам). В этой осаде он несколько раз будет на волосок от гибели. То в его шатер, стоявший на Песочной горе (там, где нынче Межапарк), залетит шальное ядро. То убьют стоявшего рядом полковника, а Густава Адольфа забрызгает кровью с головы до ног. Но пуля для него будет отлита только через 11 лет, а пока судьба хранит монарха. Чего не скажешь о Риге.

В ночь на 17 августа отряд полковника Коброна переправляется на левый берег Двины и окончательно блокирует город (сохранившееся с тех пор на левом берегу у Мирупита укрепление назовут в его честь — Коброншанц). С 20 августа начиналась бешеная бомбардировка Риги, а от лагерей шведских полков к рижским бастионам извилистыми змеями потянулись траншеи.

Технология взятия крепости тогда была такова: сначала траншеи как можно ближе подводят вплотную к валам (атака со 100 шагов уже рискует захлебнуться в картечных залпах), затем артиллерийским огнем приводят гарнизон в состояние тупой прострации, далее следует штыковой бросок пехоты, заваливающей ров фашинами, — и вуаля, бастион ваш. Правда, на практике эта канитель растягивалась на месяцы, а порой и годы. Шведам изрядно помог баварец Карл фон Бомберг — тот самый инженер, что проектировал и строил рижские укрепления. Накануне осады он перешел на службу к Густаву Адольфу, ничего личного, просто бизнес — в те времена обычная история. Он и посоветовал королю наиболее выгодное направление атаки — северные бастионы.

9 дней продолжался непрерывный обстрел. По Риге было выпущено более 6 тысяч ядер, искромсавших не только укрепления, но и многие дома в городе. Горожане отбили несколько "пробных" атак. И вот сквозь дым пожарищ они разглядели на противоположном берегу реки польские значки на пиках. Помощь пришла?!

Два штурма Песчаного бастиона

Радзивилл действительно двинулся на помощь Риге, выполняя прямой приказ короля Сигизмунда. Но он был не маг и не волшебник — что можно сделать с 1500 набранных с бора по сосенке людей против в 15 раз превосходящих сил? При Кирхгольме соотношение было хотя бы 1:3. Поляки своим коронным ударом в пики еще смогли разогнать шведские пикеты, но перед огнем Коброншанца литовские конники оказались бессильны. Радзивилл прекрасно понимал невыполнимость приказа, отданного королем скорее для очистки совести, и, поизображав активность, умыл руки. Риге оставалось выкручиваться самостоятельно.

Шведы тем временем отвели воду от северных бастионов, а их рудокопы, набранные в армию с северных шахт, привычно быстро прокопали подземные туннели и заложили в них взрывчатку. Ко 2 сентября перед двумя бастионами шведы вышли на дистанцию броска ручной гранаты (в подобной ситуации в Севастополе в 1855–м пал даже Малахов курган). После взрыва подземных мин начался штурм Песчаного бастиона. Однако рижские бюргеры оказались крепкими орешками. Им удалось подорвать дамбу, и штурм захлебнулся в буквально смысле этого слова — ворвавшихся на бастион перекололи, остальные потонули в рву.

9 сентября после тщательной подготовки шведы повторили штурм. Это был самый кровавый день осады. Дрались под землей в туннелях, дрались на валах, кровь лилась рекой. Трижды шведы брали на штык перепаханный ярами Песчаный бастион, на метры в глубь пропитавшийся железом и кровью, и трижды рижане отбрасывали их. Этот пятачок оказался завален трупами в прямом смысле — люди лежали крест–накрест друг на друге. Шведский король бросил в бой свою гвардию, командир которой был ранен в бою. Наконец королевское знамя взвилось над Песчаным бастионом, превратившимся в груду развалин. В шебень была разбита и стоявшая за ним Песчаная башня.

Мина под Домским собором

Собственно, оборона была взломана — шведам осталось прорваться через Песчаные ворота, — и город был в их власти. Однако Густав Адольф взял тайм–аут. Упорство горожан его впечатлило, и терять в уличных боях еще несколько сот солдат он не собирался — впереди еще была долгая война с поляками.

С другой стороны, и рижане вовсе не жаждали доводить дело до крайностей — что может сделать с городом и его обитателями разъяренная штурмом солдатня, они себе представляли очень хорошо. 14 сентября бургомистер Риги Генрих фон Уленброк отправился через те самые Песчаные ворота на переговоры к королю. Давя на нервы, король завел его в только что законченный минный туннель. "Знаете, где он кончается? Под Домским собором. Завтра он взлетит на воздух вместе с центром города".

На раздумья Густав Адольф дал сутки, и — делать нечего — в полдень 15 сентября депутация горожан торжественно вынесла ключи. На следующий день король въехал в Ригу на белом коне. Условия капитуляции, впрочем, были умеренными — горожанам сохранялись все вольности и привилегии. Так что сегодня уже и не очень понятно, чем так не угодили шведы героям "Слуг дьявола" — оказались они ничуть не хуже поляков. Кстати, по условиям капитуляции, если Густав Адольф заключил бы мир с поляками в течение 3 лет, Риге разрешалось вернуться под руку польского короля.

В Варшаве несколько воспряли духом, узнав об этом пункте капитуляции, но, как дальше выяснилось, преждевременно. Полякам уже не видать Риги. Им придется с удивлением обнаружить, что перед ними совсем не те шведы, которых они без особых усилий громили под Кирхгольмом. Не имея возможности создать кавалерию, превосходящую по качеству польскую (бедной тогда Швеции не хватало денег на этот дорогой род оружия), Густав Адольф выковал великолепную пехоту и артиллерию, сделав ставку на огневую мощь. И не прогадал. Отныне в полевом сражении поляки уже не могли опрокинуть шведскую пехоту. С этой войны начался закат Речи Посполитой и возвышение Швеции, которой суждено стать ведущей державой региона. До тех пор, пока Петр I не выйдет на тропу войны за выход в Балтийское море.

А пока в Риге на 90 лет настают шведские времена. Не самые худшие в ее истории, хотя и здесь не обошлось без упущенных возможностей. Ведь предлагал же Густав Адольф основать в городе университет… Нет же, бюргеры посчитали его слишлом шумным и "растлевающим" нравы. Научным и промышленным центром Риге суждено будет стать уже при другой империи.

«Вести Сегодня» № 133.

http://www.ves.lv/article/185848